Скованные одной судьбой

— Позволю себе лроцита-роватъ строчки из исследо­вания Е. Арсюхина. Он утвер­ждает: «Политическая конст­рукция, которую воплощало в себе Нижегородское кня­жество, оказывается очень сложной. Это колоссальный, не имеющий исторических аналогов русско-ордынский симбиоз, поставленный для обеспечения экономическо­го единства региона и для гарантирования свободной международной торговли по Волжскому пути». Если следовать логике историка, мысль о чужеродности мусу­льманских общин — от лука­вого. Не «одерживают кри­тики исторические штампы об исключительно враждеб­ном сосуществовании Руси и Орды. Многовековое сбли­жение, взаимообогащение двух великих культур все же время от времени подверга­ется сомнению.

— Арсюхин — известный ис­торик, краевед, этнограф. Он еще и ваш коллега — сотрудник «Российской газеты». Но мне хочется сослаться на выводы другого авторитетного ученого — главного археолога Нижего­родской области Татьяны Гу­севой. Основываясь на резу­льтатах колоссальных по мас­штабам археологических рас­копок на территории Нижего­родского кремля, она пришла к выводу, что взаимоотношения Золотой Орды и Русского княжества, мягко говоря, не соответствуют стереотипам, которые закладываются в со­знание людей еще со школь­ной скамьи. Исследования свидетельствуют не о тотальных конфликтах, а о нормальной жизни, когда го­сударственным приоритетом считалась торговля. На терри­тории кремля в основном находили, не стрелы, не мечи, не сабли, а «мирные» предметы — украшения, посуду, бытовую утварь. Шел интенсивный тор­говый Процесс, который слож­но совместить с военным про­тивостоянием.

Нижегородскую область отличает уникальное явление — «этническая чересполоси­ца», когда соседствуют та­тарские, мордовские, чуваш­ские, русские деревни. Ре­зонный вопрос: смогли бы эти люди без мирного взаимососуществования так устроить свою жизнь, распо­ложив поселения в непосред­ственной близости друг от друга? Искренне убежден: нужно уходить от историче­ских обид, если они омрача­ли историю, акцентировать обогащают культуру народов, сближают их. Вспомним о том, что Нижегородское кня­жество в период Золотой Ор­ды было независимым. Ста­раниями князей Нижегородчины открывались двери Мо­сковии для татарских ханов.

И еще хотелось бы напом­нить о словах президента России Владимира Путина. Когда отмечали юбилей Куликовской битвы, он сослался на современных историков, утверждающих, что татары воевали на стороне Дмитрия Донского, а наемники — генуэзцы, ногайцы и прочие — на стороне Мамая.

Диалог без радикализма

— Будем считать, что ис­торические акценты мы ху­до-бедно расставили. Да­вайте перейдем к современ­ности. Нижний Новгород, яв­ляясь столицей ПФО и круп­нейшим промышленным центром России, привлекает значительное количество мигрантов из мусульманских регионов бывшего СССР. Растет количество диаспор, их влияние на коренное на­селение территории, в том числе на татар. Не будем скрывать: в мигрантах, чаще всего с Кавказа, видят носи­телей негатива — это сфор­мировавшийся стереотип. Этническое большинство ощущает утрату своего ста­туса. Приезжие воспринима­ются как предвестие социа­льного неблагополучия. По­рой эти ожидания не беспоч­венны. Попытки ДУМ НО снизить эту напряженность в обществе известны. К ним логично отнести, например, создание миграционного центра. А что еще предпринимается общественностью, духовны­ми лидерами?

— Старая восточная пого­ворка гласит: «В квартале хро­мых принято прихрамывать». Мы всегда напоминаем об этой древней мудрости многочис­ленным мигрантам из бывших республик СССР. Коль скоро вы оказались в русскоязычной среде, уважайте коренное на­селение, его традиции, обы­чаи, культуру. Скажу больше: татары воспринимают этниче­ских мигрантов — выходцев из Средней Азии, с Кавказа — точ­но так же, как и русские, Сра­батывает тот же стереотип, те же механизмы защитной реак­ции. Другой вопрос, что Духов­ное управление мусульман вы­ступает в качестве своеобраз­ного буфера, призванного со­циализировать эту огромную приезжую массу населения. И тут не обойтись без историче­ских параллелей. Еще в цар­ский период, когда Екатерина II утвердила Духовное управле­ние мусульман России, одна из целей этого акта заключалась в интеграции вошедшего в со­став империи населении среднеазиатских государств. Тата­ры как вторая по численности нация взяла на себя эту мисси­онерскую обязанность.

Сегодня приезжих людей тоже необходимо снабдить специфическим инструмента­рием, который поможет им ин­тегрироваться в наше про­странство. И при этом не утра­тить самоидентификацию, эт­ническую самобытность, У ко­ренных мусульман больше прав обижаться, когда реакция мигрантов неадекватна. У нас также несравненно больше возможностей скорректиро­вать мотивы их поведения. Усадить за стол переговоров, найти точки сближения порой непросто. Сказывается исламофобия на бытовом уровне и не всегда гибкая миграционная политика государства. Прово­цирует скандалы правосудие. Убийство таджикской девочки в Санкт-Петербурге квалифи­цировано как хулиганство. А тому, кто устроил погром в синагоге, светит 18 лет заключения. Что это, как не политика двойных стандартов, культиви­руемая чиновниками? Вот по­чему толпы людей порой обра­щаются к жесткой, радикаль­ной риторике.

Что делает ДУМ НО, чтобы снизить напряженность в об­ществе? Занимаемся издате­льской, просветительской дея­тельностью. Беседуем с прихо­жанами. Что греха таить: к нам приезжают не самые лучшие представители мусульман. Са­мые лучшие давно нашли свое место под солнцем на далекой родине. Приезжают те, кто го­тов жестка и даже жестоко бо­роться за место под нижего­родским солнцем, за самовыжинание. Эту массу людей не­обходимо облагораживать - с помощью воспитания, науки, образования, культуры. Для этого и нужны мечеть, медре­се, прочие учебные заведения.

Приведу такой пример. Один наш прихожанин стал по­тенциальным членом органи­зации «Хизб ут-тахрир». Бана­льная история. Он решил по­ступить в медресе. У меня как председателя приемной ко­миссии возникли вопросы: где аттестат о среднем образова­нии, владеешь ли русским язы­ком, справишься ли с сочине­нием?..

— Сочинение тоже надо писать на русском языке?

— Ну а как же! Именно на русском. Таковы правила прие­ма в российские учебные заве­дения. Они не мной, ректором, устанавливались — Министерст­вом образования. Есть пере­чень предметов, которые обя­зан знать любой абитуриент в объеме средней школы. Напри­мер, история Отечества. Выхо­дец с Кавказа закончил шесть классов — началась война. Ему еще учиться и учиться, прежде чем подавать документы в мед­ресе. Он и по-русски-то гово­рит с трудом, если честно. Ко­роче, не стал парень студентом. Но нашел другого наставника, который так же плохо говорил по-русски. Это был араб, кото­рый не потребовал никаких до­кументов об образовании. На­чали они с изучения арабского языка, дальше — больше: увлек­лись политикой...

Это лишь один небольшой штришок, выхваченный из мас­сы людских судеб. Я знаю, как живут приезжие, например, в Канавинском районе, Жизнен­ные условия никудышные. Весь день проходит в труде,

— Праведном?

— Случается, что и в неправедном. Но вечером они соби­раются во вновь обретенном пристанище. Отдыхают, бесе­дуют. Татары, замечу, в очень большой массе перестают быть практикующими мусуль­манами, хлещут водку за ми­лую душу — почище русских....

— И закусывают свиным салом, на зависть украинцам.

— ...И закусывают салом. Поэтому многие вещи в классическом понимании ислама для них вторичны — вера, рели­гия, культура. Но все иначе, когда речь идет о дагестанцах, узбеках, таджиках... Среди них больше тех, кто четко следует канонам. Каждый уважающий себя мужчина обязан ходить на пятничную молитву. Так вот, вечер в настоящей мусуль­манской семье проходит в об­суждении религиозных тем. Плохо, если на эти вопросы они не нашли ответа в стенах Нижегородской соборной ме­чети. Возможно, в силу нашей чрезмерной политкорректности, в силу нашей просветско-настроенной деятельности.

Вот тогда-то в разговорах и всплывают, например, темы создания халифата, идеально­го мусульманского общества, руководит которым мудрый имам. В Чечне в свое время то­же начинали с попыток создать шариатское общество. Извест­но, к каким печальным послед­ствиям это привело, и прежде всего для самого чеченского народа. Мы не хотим, чтобы нечто подобное происходило на нашей земле. Мы им гово­рим: «Уважаемые, будьте лю­безны соблюдать наши законы — правовые, нравственные, ку­льтурные». Взаимоотношении татар и русских, православных и мусульман формировались в течение шести веков. Идеал, гармония еще не достигнуты. Но рушить стабильность в ме­жэтнических и межконфессиональных отношениях никому не позволено. Мы живем в реальном мире, в обществе, где за столетия судьбы людей разного вероисповедания, разных национальностей пе­реплелись очень прочно. Про­стой, но показательный при­мер: моя жена по крови напо­ловину русская. Моим первым духовным наставником был не татарин, не араб, а русская ба­ба Маша. В советский период, когда религия практически на­ходилась на полулегальном по­ложении, она приобщила меня к вере в Бога.

— Каким образом? Откуда вообще взялась баба Маша?

— Мы жили на четвертом этаже «хрущевки», баба Маша — на втором. Мама приводила меня из детского садика, остав­ляла на попечении доброй со­седки, а сама до позднего вече­ра работала в магазине. Так вышло, что в детстве и юности я больше ориентировался и знал священную Библию, нежели Коран. Надо отдать должное такту моего неформального воспитателя, посвятившего свою жизнь служению Богу. Она всегда говорила: «Дамир, у вас своя вера, мусульманская». Она меня не крестила, не пыталась, переломав хребет детской ду­ши, обратить в свою веру. Главное, говорила она, чтобы ты был верующим, а вера — это любовь к Богу, к окружающим нас людям. Именно поэтому мы здраво и без напряжения отно­симся к факту появления в се­мье новых родственников, представляющих другой этнос, Мои предки из торгового со­словия владели как минимум тремя языками — русским и чу­вашским вдобавок к родному. Необходимый словарный багаж позволял им легко общаться с людьми другой национально­сти. Когда побогаче жили чува­ши, татары выезжали к ним на заработки. Теперь многие чува­ши заняты на стройках Нижего­родской области — они признанные плотники, каменщики.

— Чуваши — нация показа­тельная, если можно гак сказать. Территориально республика Чувашия распо­ложена между Нижегородчиной и Татарией. Язык от­носится к тюркской группе. И тем не менее население исповедует православие.

— Да, но до взятия Казани чуваши были по преимуществу мусульманами.

— А не язычниками?

— Нет, язычниками были мордва, марийцы. Мы прово­дили сравнительный анализ чувашского языка и выяснили, что огромный лексический пласт — это заимствования из тюркизмов. В современном чу­вашском языке масса арабских слов, кальки с фарси.

Без пафосных ухищрений

— Сегодня никто не оспа­ривает необходимости диа­лога представителей власт­ных структур и диаспор. Но с кем предпочитают общаться чиновники? С надежными, проверенными лидера­ми меньшинств! Большин­ство активных, сознатель­ных граждан при этом — на обочине процесса выработ­ки механизмов бесконфлик­тного сосуществования, взаимной адаптации. Не ка­жется ли вам, что к форми­рованию межэтнической гармонии необходимо под­ключать нового игрока — гражданское общество? «Народная дипломатия» — это миф или реальная пло­щадка для социальных ини­циатив?

— Хороший вопрос, но если честно на него отвечать, то, бо­юсь, от мажорного настроя придется, отказаться. Дело в том, что с властями по-настоя­щему конструктивного взаимо­действия пока не достигнуто. Мы пытаемся быть услышан­ными, выдвинув такую форму­лу: этнический, культурно-ду­ховный облик Нижнего Новго­рода в последние полтора десятка лет стремительно меняется. Если кто-то в этом еще сомневается, приглашаю в Ав­тозаводский и Канавинский районы. Зайдите в первую по­павшуюся подворотню, и вы убедитесь — это Баку. Или почти Баку. Русских там раз-два и обчелся. Помню, в нашем подъезде жил всего один азер­байджанец. Тридцать лет уже живет, но теперь — в окружении мигрантов с исторической ро­дины. Дом заселен нескольки­ми десятками азербайджан­ских семей, в каждой как мини­мум четверо детей — от первой жены. Вторая, как правило, русская жена, от которой тоже есть дети, но и они по всем до­кументам азербайджанцы. Вот она, действительность. Именно поэтому мы призываем власти: нужно выстраивать качествен­но новые отношения с мигран­тами. Власть, на мой взгляд, недавно уже допустила серьез­ную ошибку, рефлекторно от­реагировав на инициативу со­здания региональной культур ной автономии азербайджан­цев, следуя излюбленному принципу бюрократии: «Разде­ляй и властвуй!».

История с миграционным центром тоже не из радостных. Наши доблестные внутренние органы заволокитили процеду­ру его создания. Опасаются: не слишком ли много рычагов влияния окажется у Духовного управления. Мозги наших чи­новников устроены странным Образом: они отвергают дого­ворные отношения, паритет­ные начала, претендуя на роль кукловодов.

— Может, они тоже пытаются найти опору в граж­данском обществе, предпо­читая его одной структуре, к тому же религиозной?

—- В России сформирова­лось гражданское общество?

— Извините, Дамир-хазрат, я неудачно пошутил.

— Надо четко понимать: в мусульманском сообществе всегда доминировал патриар­хальный уклад. Все, что скажет начальник, глава тейпа, клана, то и будет. Это принцип мусульманского руководства — авторитаризм, жесткое управление. Механизм демократии пробуксовывает. Он беспомо­щен пока даже в русской общине, история которой — мно­говековая государственность. А что говорить об узбеках, тад­жиках, не отягощенных исторической       памятью о каких-то там законах, конституциях? Если что и хранит генная память «друга степей», так это лихие времена басмачества.

— Может, это шанс обога­тить сознание мигрантов ев­ропейскими ценностями?

— Опыт Европы убеждает в бесперспективности попыток пересаживать ростки западной демократии в неподготовлен­ные мозги: не приживаются. Когда в Старый свет ринулись толпы арабов и турков, немцы и французы надеялись на ско­рую ассимиляцию. А что произошло?. В гетто правил шариат, который немедля выдвинул требования типа: убрать с глаз долой Хрюшу со Степашкой, изображения крестов и т.д. Общины стремительно разрас­тались и стали выдвигать поли­тические требования: особые программы в школах и универ­ситетах, обязательное участие в работе парламента... Европа надеялась во время карикатур­ного скандала депортировать особо досаждающих бунтарей. И опять осечка: местные мусу­льмане довольно хладнокровно отреагировали на разгорав­шийся конфликт. Зато в Паки­стане, Афганистане и Бангла­деш прошли показательные демонстрации мощи ислам­ской солидарности, переходя­щей порой в глупость и гнус­ность, когда начали брать лю­дей в заложники — это уже грех.

Мы — эхо друг друга

— Конфликты часто возникают на религиозной основе. Туг, наверное, больше спе­куляций тех, кто прибегает к доктринам мировых рели­гий. На самом деле, и это хорошо известно многим, все религии едины в одном — в осуждении зла, его иско­ренении. Если следовать трактовке Корана, то Все­вышний Аллах создал людей от одного корня. «Мир» по Корану, означает «смире­ние». Любой нормально успевающий ученик средней школы согласится — это однокоренные слова. Не в том ли наша беда, что мы, века­ми живя бок о бок друг с другом, слишком мало зна­ем о культуре, о моральных ценностях, о традициях иных народов? Очень уж разрос­лись наши корни, отдали­лись.

— Мировое сообщество объединено сегодня по многим параметрам. Глобализация сближает экономики госу­дарств, бизнес. И только во­просы религии разводят людей по разные стороны. А ведь хри­стианские, мусульманские, иудейские религии возникли в рамках одной территории. Все пророки являлись родственни­ками. Воюющие арабы и евреи — сыновья одного отца. Его зва­ли Авраам, он же Ибрагим. Проблема, считаю, самих воюющих между собой братьев.

Мусульмане подчас своим негативным примером, незна­нием религии, демонстрацией агрессивности препятствуют мирному диалогу. Современ­ные ученые доказывают, что когда-то всего за 50–60 лет ислам распространился на огромной территории от Испа­нии до Китая. Он не насаждал­ся силой оружия (в ту пору му­сульмане не обладали военной мощью, сравнимой с Визан­тией). Все очень просто: они были набожны, благочестивы, добропорядочны. Сработал положительный пример! Ду­маю, во избежание межконфессиональной напряженно­сти, не вдаваясь в теологиче­ские споры, необходимо сооб­ща разрабатывать концепцию сближения этносов, религий. Несмотря на всевозможные препоны, надо продвигаться по пути сотрудничества, диалога.

Без дискуссий о демократии лучше забыть

— Попытка услышать друг друга достойна похвалы, хо­тя диалог вовсе не означает достижения единого мне­ния. Но о какой толерантно­сти можно говорить в прин­ципе, если к обсуждению путей взаимопонимания подключаются такие фигу­ранты, как Гейдар Джемаль и Дмитрий Рогозин? О толе­рантности приходится лишь мечтать.

— Я тоже задавался вопро­сом: почему телеведущие приглашают для участия в своих программах господина Джемаля? Почему уважае­мые Соловьев, Познер обхо­дят вниманием муфтия Равиля Гайнутдина, который представляет не бутафор­скую организацию под назва­нием Исламский комитет, со­стоящий из самого Гейдара, его сына и жены? Телевиде­ние эксплуатирует ту же схе­му, что и с Новодворской: экзальтированная дама своими пассажами скоро выбьет из рядов приверженцев демократических ценностей последних сторонников. Если кто-то равнодушно относил­ся к исламу, то после пропо­ведей господина Джемаля начнет осыпать проклятиями

Когда Ольга Носкова при­глашает Умар-хазрата или ме­ня в телестудию ННТВ, наши речи тоже, наверное, нравятся не всем, Порой мы очень остро ставим вопросы. Но при этом цель преследуем одну: уж луч­ше выяснить отношения при­людно, в рамках передачи, по­пытаться сблизить позиции, а не добиваться их дальнейшего расхождения, конфронтации с властью.

Духовенство Дагестана, кстати, никогда не критикует светскую власть — это просто немыслимо. Зато там взрыва­ют и убивают. Мы говорим не­лицеприятные вещи в адрес властей предержащих, зато у нас тишина, слава Богу. Пото­му что адреналин выплескива­ется в кабинетах начальников, а не на взбунтовавшейся пло­щади. Общество видит: идет дискуссия, это нормально для демократии. Диалог всегда продуктивнее революционных лозунгов и призывов кидаться на баррикады.

— Спасибо, Дамир-хэз-рат, за откровенную беседу, за то, что не обошли острые углы как светской, так и ре­лигиозной проблематики. Будем ждать откликов чита­телей. Надеемся, они про­должат обсуждение безу­словно важных тем.

Беседовал Владимир ОГОРОДНИКОВ
Статья опубликована в газете «Нижегородские новости», № 118 (3530) от 1 июля 2006 г.,
фото Юрия Правдина