Далее прошло не более 5 минут, когда желающие могли не торопясь совершить 2-х и 4-х-ракатные намазы-сунну. Сразу после этого имам поднялся на минбар, и вместо обычного приветствия (в отличие от некоторых московских мечетей, где имамы умудряются по 3-4 раза дать «салям» одной и той же аудитории) прочитал по-арабски аят из Корана: «Воистину, Аллах и Его ангелы благословляют Пророка. О вы, которые уверовали, благословляйте же его и приветствуйте наилучшими приветствиями». Затем муэдзин провозгласил второй азан.

Проповедь имама длилась ровно 10 минут, и проходила в привычном для российских мусульман стиле: 3-4 минуты имам приводил аяты и хадисы по-арабски (тема проповеди — о братстве и справедливости в Исламе), затем оставшееся время расширенно толковал их смысл по-турецки. Однако я сразу обратил внимание на две особенности, резко отличающие этот джума-намаз от проводящихся в Москве. Во-первых, имам настолько твердо подготовился к проведению хутбы, что почти весь текст прочел наизусть; что особенно приятно, «без бумаги» была прочитана вся арабская часть проповеди. В принципе, ничего особенного в этом нет, ведь пятничная проповедь — одна из основных задач имама, и подготовка к ней должна происходить особо тщательно. Учитывая же, что минимальное знание арабского языка должно быть неотъемлемой чертой имама, удивляться тем более не следует. Однако я все же удивился: ведь в России, в частности, в Москве — за исключением, пожалуй, двух-трех молодых имамов — даже татарскую или русскую часть проповеди имамы не в состоянии запомнить наизусть, не говоря уже об арабской ее части.

Во-вторых, и главных — согласно сунне Пророка (с.а.в.), ни намаз, ни прочие виды поклонения не должны причинять неудобства обычным людям. Когда один из сподвижников «затянул» с чтением намаза, Пророк (с.а.в.) негативно отозвался об этом, сказав, что нельзя отторгать людей от Ислама столь длительной молитвой. Именно поэтому мы имеем право всегда и везде утверждать о том, что Ислам — это золотая середина между имеющимися нормативами в поклонении в различных религиозных общинах.

Но московские мечети в своем большинстве (кроме Мемориальной мечети на Поклонной горе) не подчиняются этим общим правилам исламского шариата. Длиннейшие проповеди здесь читаются с конца 1990-х гг. на трех языках: плохом арабском, татарском и русском, причем тексты на этих языках дублируются на 90-100%. Таким образом, для понимающего все три языка предстоит прослушать один и тот же текст несколько раз подряд, отмечая одни и те же ошибки не совсем грамотного имама. Так как нахождение в московских мечетях по пятницам  в связи со страшной теснотой и отсутствием кондиционирования воздуха само по себе требует героизма и мужества, за каждую прослушанную 45-минутную трехязычную проповедь, я полагаю, рядовому прихожанину вполне можно просить у руководства мечетей медаль или даже какой-нибудь орден II степени...

В Турции медаль просить не нужно: в мечети установлены кондиционеры, хутба длится 10 минут. Вторая часть хутбы состоит из коротких арабских традиционных формул богослужения. Сразу после призыва имама «Так вставайте же на молитву» следует призыв-икама, читаемый муэдзином согласно ханафитской традиции (четырехкратно) — хотя в этом районе Турции проживают в основном шафииты — после чего имам проводит намаз. После чтения первой суры «аль-Фатихи» зал тихонечко, почти не слышно, провозглашает «Аминь» (хотя, еще раз подчеркну, большинство или значительная часть прихожан здесь считаются шафиитами). В этом месте я вспомнил о строжайшем порядке в зале во время проповеди: никто, ни один человек не ходит и не переходит с места на место, никто не шепчется, не икает, и уж, конечно, ни у кого не играет мелодия мобильного телефона, который выключают автоматически при входе в мечеть без всяких объявлений и напоминаний. Точно такой же порядок и абсолютная тишина сохраняется и во время чтения намаза. Сразу после окончания намаза покидающие мечеть тихо, степенно и без толчеи выходят по освободившемуся для них «коридору», все прочие читают сунну: 2 или 4 раката, в 1, 2 или более намазов.

Таким образом, в 13 часов 17 минут люди уже могут идти по своим делам. Остающиеся в мечети коллективно проводят тасбих — на это уходит еще 5-6 минут (в основном, по причине красивого медленного чтения нараспев ритуальных формул тасбиха). В 13 часов 30 минут мечеть пуста — остаюсь только я для того, чтобы полюбоваться изумительным декором на стенах мечети. Ко мне медленно подходит пожилой служитель мечети и неторопливо, с улыбкой показывает на часы: «ваше время истекло». Я выхожу, и двери мечети закрываются. Мечеть в Турции — дом Аллаха, дом молитв; она не предназначена для ночевок, посиделок и кружков по интересам. Правильно это или нет — не мне судить; но чистота и порядок, радующие глаз — этим качествам мусульманам России еще только предстоит поучиться у своих братьев.

Дамир Хайретдинов.
Авсаллар, Турция, 4 мая 2007 г.